Паша Пасынков нарочно принял весь огонь на свой самолет.У немцев в Гатчине за каждым кустом была зенитная батарея, и, когданаши самолеты вывалились из туч и стали бомбить эшелоны, все эти батареизаговорили сразу. Шесть эшелонов стояли на путях; они взлетели в воздух, истолб дыма был такой, что его видели даже из Кронштадта.Уходить нужно было немедленно, потому что немецкие зенитчики простоосатанели после такой неудачи, и многим из наших самолетов не удалось быуйти, если бы Паша Пасынков, отбомбив один из первых, не сделал лишнийкруг над Гатчиной. Пока немецкие зенитки били в него, вся наша эскадрильяушла в облака.Все это, конечно, произошло гораздо быстрее, чем можно рассказать.Самолет Пасынкова был пробит в сорока местах и перестал повиноватьсярулям. Как ни старался Пасынков, не мог он его повернуть ни вправо нивлево, ни вверх ни вниз.